Африканистика

Африкани́стика —

комплекс гуманитарных дисциплин, связанных с изучением истории и культуры народов Африки, в т. ч. фольклора, литературы, языков и т. д. Выделилась из востоковедения как отдельная дисциплина в 1960, когда на 25‑м Международном конгрессе востоковедов в Москве было принято решение учредить Международный конгресс африканистов.

Лингвистическая африканистика исследует многочисленные языки Африканского континента. Начало изучения африканских языков относится к концу 18 — началу 19 вв. К ним обращались европейские языковеды-теоретики, например А. Ф. Потт, Х. Штейнталь, Р. К. Раск и другие, а описанием ряда языков занимались в Африке миссионеры, предлагавшие своё осмысление накопленных фактов (И. Л. Крапф, А. К. Мэден и другие).

Современное африканское языкознание в широком смысле слова подразумевает изучение всех языков континента, включая египтологию и частично семитологию (те разделы последней, которые посвящены семитским языкам, распространённым в Африке). В более узком смысле слова термин «африканское языкознание» применяется к изучению языков народов, обитающих южнее Сахары: конго-кордофанских языков, нило-сахарских языков, койсанских языков и некоторых афразийских языков.

В конце 19 в. возникла берберология, основоположниками которой являются А. Бассе и Р. Бассе. Их работам, охватывающим широкий круг теоретических проблем, предшествовали описания отдельных языков и диалектов, сделанные в основном европейскими миссионерами. В 20 в. изучением этих языков занимались Ш. Фуко, Г. Колен, Ф. Никола, К. Прассе, Ю. Н. Завадовский, А. Ю. Милитарёв и другие. Современная берберология изучает и живые, и мёртвые языки — восточнонумидийский, западнонумидийский и гуанчский, в результате чего возникла уточнённая номинация для берберских языков — берберо-ливийские языки.

В исследовании структуры отдельных чадских языков, несмотря на некоторую неравномерность их описания, накоплен достаточный материал для решения проблем сравнительно-исторического характера, определения состава семьи, построения внутренней классификации этих языков, доказательства их генетической принадлежности к афразийской макросемье. Начиная с 60‑х гг. 19 в. в этих направлениях работали К. Р. Лепсиус, Ф. В. К. Мюллер, К. Хофман, И. Лукас, М. Коэн, Дж. Х. Гринберг, Г. Юнграйтмайр, М. Л. Бендер и другие. Наиболее изучены языки, обладающие широким коммуникативно-функциональным статусом, такие, например, как хауса. Многочисленность и многообразие чадских языков делают необходимым применение, наряду со сравнительно-историческим анализом, анализа историко-типологического, а также изучение их в ареальном аспекте для выявления таких исторических языковых контактов, как чадско-бенуэ-конголезские, чадско-берберские, чадско-сахарские. Развитию чадских штудий способствует расширение и углубление полевых исследований этих языков.

Начало исследования кушитских языков — сомали, оромо, афар, бедауйе и других — относится к 1‑й половине 19 в., когда составлялись первые словари и краткие грамматики. Во 2‑й половине 19 в. в работах К. Лотнера (1860) и Лепсиуса (1880) кушитская семья выделяется в самостоятельную генетическую общность. В начале 20 в. увеличивается количество исследуемых языков, в научный оборот вводятся материалы языков сидамо, джанджеро, сахо, кемант и другие (работы Л. Райниша, К. Конти Россини, Э. Черулли, М. Морено). В 40—50‑е гг. появляются подробные грамматики, словари, работы, посвящённые структуре кушитских языков (Морено, А. Клингенхебен, Б. Анджеевский и другие), а также сравнительно-исторические исследования, авторы которых Морено, Гринберг, А. Н. Такер, М. Брайан, Бендер, Р. Хецрон решают проблемы классификации, генетических и ареальных связей, в частности связей с эфиосемитскими языками. При Лондонском университете создан Кушитский семинар.

Сравнительно-историческое изучение языков афразийской макросемьи ориентировано на реконструкцию афразийского праязыка. В СССР под руководством И. М. Дьяконова и при участии А. Г. Беловой, В. Я. Порхомовского, О. В. Столбовой и других ведётся работа над составлением сравнительно-исторического словаря афразийских языков.

Конго-кордофанские языки, объединяющие кордофанскую и нигеро-конголезскую семьи, в плане их изученности представляют пёструю картину. Локализованные на небольшой территории на востоке Судана кордофанские языки изучены слабо. Предполагается, что они являются остатками древних языков Судана; К. Майнхоф относил некоторые из них к так называемым прехамитским, или суданским, на основании такого критерия, как наличие или отсутствие именных классов, однако его концепция и вытекающее из неё генетическое кодирование языков вызвали критическое отношение, в частности, у Гринберга. Нигеро-конголезские языки являются самой крупной семьёй языков Африки, включающей 6 самостоятельных подсемей: западноатлантические языки, манде языки, гур языки, ква языки, адамауа-восточные языки, бенуэ-конголезские языки; некоторые их группы и подгруппы исследовались углублённо и подробно, как, например, банту языки, другие же изучены пока недостаточно, как, например, принадлежащие к той же, что и банту, подсемье бенуэ-конголезских языков группы языков плато, джукуноидные, кроссриверские. Становление бантуистики, наиболее развитой отрасли изучения африканских языков, распространённых южнее Сахары, относится к 60‑м гг. 19 в. В. Г. И. Блик создал первую классификацию языков банту и описал фонетическую и грамматическую структуру некоторых из них. В начале 20 в. появляются обобщающие труды Майнхофа, который исходил из тех же теоретических позиций, что и В. Г. И. Блик; затем, вплоть до середины 20 в., выходят сравнительные и сопоставительные исследования А. Вернер, Такера, Дж. Торренда, Э. О. Дж. Вестфаля, К. Ружички и работы К. М. Дока, М. Гасри, Брайан, Т. Дж. Хиннебуша по внутренней классификации. В середине 20 в. в бантуистике возникает так называемое формофункциональное направление (form and function), основанное Доком, опиравшимся отчасти на теоретические положения структурной лингвистики и особенно на работы О. Есперсена; сторонники этого направления, например Д. Т. Коул, Л. В. Лэнем, Дж. Форчун, принимали во внимание лишь синтаксические функции слова, подчиняя форму функциональному статусу. В конце 50‑х гг. возникает так называемое чисто формальное направление (only form), связанное с именем Гасри, по существу структуралистское и в значит, степени ориентированное на теоретические позиции дескриптивной лингвистики, ставящее на первый план формальные характеристики слова. Между представителями этих направлений возникла дискуссия о классификации частей речи в языках банту; в различных подходах к решению вопроса выявилась в целом методология описания структуры этих языков. Несмотря на длительную традицию, бантуистика решила далеко не все стоящие перед ней задачи: так, ещё недостаточно обследованы и описаны фонетические и фонологические уровни языков банту, их тональные системы. В работе Гринберга (1948) сделана попытка реконструкции тональной системы протобанту. Со значительными трудностями сталкивается определение типологического статуса. Большинство исследователей относят языки банту к агглютинативным с элементами флексии (например, В. Скаличка), но есть и иная точка зрения, относящая их к флективным языкам с элементами агглютинации (Док, 1950).

Генетической и типологической классификацией языков банту занимались многие исследователи. В. Г. И. Блик, выделявший юго-восточную, центральную и северо-западную ветви и отмечавший внутри этих ветвей существование отдельных родственных групп, пытался установить соотношения между банту, койсанскими и так называемыми бантоидными языками. Последующие работы Торренда (1891), Вернер (1925), Дока (1948), Брайан (1959) не выходили за пределы построения внутренней классификации; лишь Х. Х. Джонстон в 1919—22 на материале 270 языков банту и 24 языков полубанту (принятое ранее некоторыми исследователями название для бантоидных языков) сделал попытку установить родство между этими двумя единствами. Особое место в сравнительно-исторических исследованиях банту занимают работы Майнхофа и Гасри, причём предложенная последним классификация, основанная на выделении 15 языковых зон, объединяющих 80 групп, является наиболее надёжной. При построении классификации Гасри наряду со сравнительно-историческими приёмами применял и ареальные параметры, что является необходимым для материала младописьменных и бесписьменных языков. Но ни Гасри, ни Майнхоф не ставили вопроса о месте языков банту среди других языков Африки. Изолированное рассмотрение языков банту было в известной степени традиционным в африканистике. Некоторые исследователи считали бантоидные, или полубанту, языки промежуточным звеном между банту и западносуданскими языками (Д. Вестерман). Гринберг, расширив понятие бантоидных языков, принципиально изменил схему их отношения с банту, определив последние как подгруппу бантоидных языков. В середине 70‑х гг. по этому вопросу возникла дискуссия между К. Уильямсон и Гринбергом, в результате которой в африканистике были введены понятия «узкие банту» (Narrow Bantu; те, что включались в эту семью традиционно) и «широкие банту» (Wide Bantu; бантоидные).

Наименее изученной в нигеро-конголезской семье остаётся подсемья адамауа-восточных языков, для которых вследствие этого внутренняя классификация носит условный характер, а о ряде языков известны лишь их названия или незначительные списки слов. Несколько лучше исследованы гур языки (работы Вестермана, Дж. Т. Бендор-Сэмюэла, А. Проста, Г. Манесси и других). Достаточно полно изучены некоторые из ква языков, например йоруба, эве, игбо; их описанием и анализом занимались Вестерман, Брайан, Р. К. Абрахам, И. Уорд, Дж. Стюарт, однако внутреннюю их классификацию нельзя считать окончательной (в частности, остаётся под вопросом отнесение к этой ветви кру языков и языка иджо). Установление генетического единства манде языков относится к 1861 (С. В. Кёлле), а несколько позднее (1867) Штейнталь положил начало их сравнительному изучению. Значительный вклад в описание отдельных языков внесли Вестерман, Э. Ф. М. Делафос и другие; с конца 50‑х гг. 20 в. большое внимание уделяется вопросам их внутренней классификации и языковой дивергенции (У. Э. Уэлмерс, К. И. Поздняков). Наиболее изученными из западноатлантических языков (этот термин, употребляемый в основном в английской и немецкой научной литературе, всё настойчивее заменяется термином «атлантические языки») являются фула (фульфульде), волоф, а также языки серер и диола, однако наряду с этим многие языки остаются неописанными. Отчасти это обстоятельство, а также структурные особенности ряда языков являются причиной того, что их внутренняя классификация не полностью определилась. Различия между отдельными языками столь значительны, что некоторые исследователи (Д. Далби, Дж. Д. Сепир, Ж. Доннё) ставили под сомнение состав подсемьи и даже самую возможность ее выделения.

Койсанские языки привлекали внимание исследователей уже в середине 19 в. (В. Г. И. Блик), однако лишь начиная с 20‑х гг. 20 в. появились некоторые описания готтентотских языков и бушменских языков (Д. Ф. Блик). Основное внимание было обращено на фонетику этих языков, обладающих так называемыми щёлкающими (двухфокусными) согласными, в других языках мира отсутствующими (работы Д. Ф. Блик, Н. С. Трубецкого, Р. Стопы). Вопрос о родстве готтентотских и бушменских языков решался по-разному: так, Вестфаль не считал их родственными и полагал, что наличие щёлкающих согласных является единственной сближающей их чертой. Их генетическое родство позднее убедительно обосновал Гринберг. Что касается места койсанских языков в целом среди других языковых семей Африки, то большинство исследователей считает их генетически изолированными; лишь Майнхоф сделал попытку установить родство готтентотских языков с хамитскими на основании наличия в тех и других ярко выраженной категории грамматического рода. В целом койсанские языки изучены слабо, и перспектива их дальнейшего изучения проблематична, так как народы, говорящие на этих языках, находятся на стадии делокализации (периодически мигрируют или окончательно покидают по различным причинам районы прежнего обитания).

Нило-сахарские языки изучены неравномерно. Пока ещё нет единой точки зрения на состав этой макросемьи. Гипотезу об их генетической общности выдвинул Гринберг в 1963, но она остаётся недоказанной, так как, за исключением сонгай-зарма языков, сахарских языков и нилотских языков, языки макросемьи изучены слабо. В работе Бендера (1976), посвящённой уточнению внутренней классификации нило-сахарских языков, не делается каких-либо окончательных выводов из-за отсутствия достаточных языковых данных.

Наиболее молодой областью африканистики является социолингвистическое направление, появившееся в конце 60‑х — начале 70‑х гг. Проведение социолингвистических исследований в Африке затрудняется тем, что в африканском языкознании недостаточно развита диалектология, не решена проблема разграничения языка и диалекта. Однако в 70—80‑е гг. проведен ряд обследований языковой ситуации в странах Африки, опубликованы работы о языковом планировании в независимых странах континента. Вопрос об определении статуса официальных языков в условиях многоязычия каждой страны, разработка и внедрение алфавитов для ранее бесписьменных языков, стандартизация новых литературных языков и оснащение их необходимой для широкой коммуникативно-функциональной сферы терминологией, исследование влияния коммуникативного статуса на структуру языка — таковы основные направления африканской социолингвистики.

Изучение языков Африки в СССР связано прежде всего с именами Н. В. Юшманова, П. С. Кузнецова, Д. А. Ольдерогге, И. Л. Снегирёва, которые начали исследование и преподавание ряда живых африканских языков в 30‑е гг. С 50‑х гг. создавались научные центры по изучению языков Африки: кафедры африканистики на Восточном факультете ЛГУ (1952), в Московском институте международных отношений (1956), в Институте стран Азии и Африки при МГУ (1962), а также научно-исследовательский сектор африканских языков в Институте языкознания АН СССР (1965). Советские языковеды-африканисты занимаются типологическими, сравнительно-историческими, социолингвистическими исследованиями, а также описанием отдельных языков. Значительное количество работ по африканистике опубликовано в так называемой новой серии «Трудов Института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая» (начиная с 1959). Издаётся серия монографий «Языки зарубежного Востока и Африки», в которой в 1959—81 вышло 15 монографий по отдельным языкам Африки.

Возникновение в Европе научно-исследовательских центров по изучению Африки, в т. ч. африканских языков, связано с европейской колонизацией континента. Наиболее крупные центры были созданы в Германии в 19 в., например Семинар колониальных языков при Колониальном институте в Гамбурге, кафедра африканских языков в Берлинском университете. В Великобритании старейшим центром африканистики является Школа восточных и африканских исследований при Лондонском университете. С середины 20 в. в ГДР существует кафедра африканистики Отдела африканских, азиатских и латиноамериканских исследований в Лейпцигском университете, а также группа африканистики в АН ГДР (Берлин). В ФРГ изучение языков Африки ведут Отделение африканского языкознания в университете им. И. В. Гёте (Франкфурт-на-Майне) и кафедра африканских исследований в Гамбургском университете. Во Франции штудии по африканским языкам осуществляют Национальный центр научных исследований и Общество изучения африканских языков (оба — в Париже), частично — парижский Институт этнологии и Институт межэтнических и межкультурных исследований при университете Ниццы. В Бельгии описание и изучение языков банту ведёт Королевский музей Центральной Африки в Тервурене. В Австрии в начале 80‑х гг. 20 в. организован Институт африканистики при Венском университете.

В США значительное количество центров по изучению Африки возникло во 2‑й половине 20 в.; крупнейшим лингвистическим учреждением является Центр по изучению африканских языков при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.

Кафедры африканистики имеются в ПНР в Институте востоковедения при Варшавском университете и в Отделе африканских проблем Краковского университета. Отдельные исследования по языкам Африки проводят учёные ЧССР, СРР, СФРЮ и НРБ.

В 20 в. изучением языков Африки начинают заниматься африканские учёные. Созданный в 1930 Межтерриториальный комитет, объединявший Кению, Танганьику, Уганду и Занзибар, привлекал к работе национальных исследователей; в 1964, после образования Объединённой Республики Танзании, на базе комитета возник при университете Дар-эс-Салама Институт суахилийских исследований, возглавленный национальными учёными. С 1935 существует Отделение языков банту при Витватерсрандском университете (ЮАР). В Эфиопии работает Академия языков Эфиопии, преобразованная в 1974 из Академии амхарского языка. В Сомали лингвистические исследования проводит Совет языков сомали Академии культур. В большинстве стран Центральной и Западной Африки изучение языков ведётся в рамках университетов и специальных центров при министерствах народного образования (Камерун, Нигер, Нигерия, Мали, Того, Бенин, Сенегал и др.). Французский Институт Чёрной Африки в Дакаре после получения Сенегалом независимости был преобразован в Институт фундаментальных исследований Чёрной Африки, в котором ведётся и работа языковедческих направлений. В Камеруне, Нигерии, Республике Кот-д’Ивуар, Гане, Того существуют филиалы Международного лингвистического общества. Во Франции, в Париже, действует инициативная группа африканских учёных из разных стран, выпускающая журнал «Письмо и чтение» («Bindi e jannde», на языке фула, 1980—), в котором публикуются тексты на африканских языках.

• Africana. Труды группы африканских языков. I, М.—Л., 1937;
• Африканская филология, М., 1965;
• Дьяконов И. М., Семито-хамитские языки, М., 1965;
• Языки Африки, М., 1966;
• Проблемы африканского языкознания, М., 1972;
• Фонология и морфонология африканских языков, М., 1972;
• Бесписьменные и младописьменные языки Африки, М., 1973;
• Языковая ситуация в странах Африки, М., 1975;
• Языковая политика в афро-азиатских странах, М., 1977;
• Проблемы фонетики, морфологии и синтаксиса африканских языков, М., 1978;
• Вопросы африканского языкознания, [в. 1], М., 1979;
• Младописьменные языки Африки. Материалы к лексическому описанию, М., 1981;
• Теоретические основы классификации языков мира, М., 1982;
• Вопросы африканского языкознания, М.. 1983;
• Koelle S. W., Polyglotta Africana, L., 1854;
• Bleek W. H. I., A comparative grammar of South African languages, pt 1—2, L., 1862—69;
• Torrend J., A comparative grammar of the South-African Bantu languages, L., 1891;
• Johnston H. H., A comparative study of the Bantu and semi-Bantu languages, v. 1—2, Oxf., 1919—22;
• Werner A., The language-families of Africa, 2 ed., L., 1925;
• Bleek D. F., The phonetics of the Hottentot languages, L., 1938;
• Doke C. M., Bantu linguistic terminology, L.—[a. o.], 1935;
• его же, Bantu. Modern grammatical, phonetical and lexicographical studies since 1860, L., 1945;
• Meinhof C., Grundzüge einer vergleichenden Grammatik der Bantusprachen, 2 Aufl., Hamb., 1948;
• Westermann D., Bryan M., The languages of West Africa, L., 1952;
• Tucker A., Bryan M., The Non-Bantu languages of North-Eastern Africa, L., 1956;
• Greenberg J., The languages of Africa, [2 ed.]. The Hague, 1966;
• Guthrie M., Comparative Bantu. An introduction to the comparative linguistics and prehistory of the Bantu languages, v. 1—4, [Farnborough], 1967—1971;
• Welmers W. E., Checklist of African languages and dialect names, CTL, 1971. v. 7;
• Kapinga Fr. C., Sarufi maumbo ya Kiswahili sanifu, Dar-es-Salaam, 1977.

Н. В. Громова, Н. В. Охотина.

Материалы, посвящённые проблемам африканистики, кроме общелингвистических журналов (см. Журналы лингвистические) публикуются в специализированных журналах ряда стран:

• «African studies» (Johannesburg, 1921—; в 1921—41 под названием «Bantu studies»),
• «Rassegna di studi etiopici» (Roma, 1941—),
• «African language studies» (L., 1960—),
• «Africana linguistica» (Tervuren, Бельгия, 1962—),
• «Afrika und Übersee» (Hamb. — B., 1951—; ранее — «Zeitschrift für Eingeborenen-Sprachen», 1920, ранее — «Zeitschrift für Kolonialsprachen», 1910),
• «Journal of West African languages» (Ibadan, Нигерия, P.—L., 1964—),
• «Limi» (Pretoria, 1966—),
• «Bulletin de la SELAF» (P., 1967—),
• «Africana Marburgensia» (Marburg, ФРГ, 1968—),
• «Communications of the Department of Bantu languages» (Pietersburg, ЮАР, 1969—),
• «Journal of the language Association of Eastern Africa» (Nairobi, Кения, 1970—),
• «Studies in African linguistics» (Los Angeles, 1970—),
• «Afrique et langage» (P., 1971—),
• «Studies in Bantoetale» (Pretoria, 1974—),
• «African languages» (L., 1975—; образовался из слияния «African language review», Freetown, Сьерра-Леоне, 1962 — [до 1966 — «Sierra Leone language review»] и «Journal of African languages», L., 1962—),
• «Northeast African studies» (East Lansing, США, 1979—).

Выходят также рецензионно-библиографические издания:

• «African Abstracts» (L., 1950—);
• «Africana journal» (N. Y., 1970—; до 1974 — «Africana library journal»).

Е. А. Хелимский.