Актуальное членение предложения

Актуа́льное члене́ние предложе́ния —

членение предложения в контексте на исходную часть сообщения — тему (данное) и на то, что утверждается о ней — рему (новое). Некоторые учёные (Г. Пауль, Я. Фирбас) различают третий член А. ч. п. — переходный элемент (или связующий член), выражаемый глагольным сказуемым (или глагольной частью сказуемого), содержащим временны́е и модальные показатели (вопрос о третьем члене А. ч. п. является спорным). В сочетании темы и ремы проявляется предикативное отношение как один из случаев предикативности, свойственной и тем типам предложений, которые не имеют А. ч. п. (односоставные). Любой член (или члены) предложения в соответствии с контекстом или ситуацией может выступать как тема или рема: «Книга (тема) на столе (рема)» (ответ на вопрос: «Где книга?»); «На столе (тема) книга (рема)» (ответ на вопрос: «Что на столе?»). А. ч. п. противопоставляется его формально-грамматическому членению (см. Члены предложения). Компоненты А. ч. п. распознаются по интонации (характер ударения, паузация); по позиции (обычно тема помещается в начале фразы, рема — в конце); по выделительно-ограничительным наречиям («именно», «только»); по ремовыделительным конструкциям; по контексту. Указывать на смысловой центр сообщения (рему) может неопределённый артикль, агентивное дополнение (т. е. дополнение при пассиве, обозначающее производителя или источник действия — агенс) в пассивной конструкции, но эти показатели, как и сказуемое, не всегда являются ремоиндикаторами. Перемещение логического ударения в одном и том же предложении даёт разное А. ч. п. Прямой порядок следования тема — рема преобладает и именуется прогрессивным, объективным, неэмфатическим. Обратный порядок рема — тема называется регрессивным, субъективным, эмфатическим, хотя последний не всегда обусловлен целями эмфазы (ср. начальное положение подлежащего-ремы в языках с фиксированным словопорядком (например, англ. Suddenly, the telephone rang at the end of the corridor). Положение ремы в начале (или середине) предложения может быть обусловлено также: необходимостью её позиционной контактности с соотносимым членом предшествующего предложения; расчленением распространённой ремы; ритмом; желанием говорящего скорее высказать главное. В этом случае рема распознаётся по контексту — путём вычитания из состава предложения избыточной самоочевидной темы, обычно опускаемой или отодвигаемой в конец (например, «Вопрос хочу вам задать. Как он вам показался? — Старик он уже»).

Расчленение выражаемой в предложении мысли на предмет мысли-речи и предикат мысли-речи и двуплановый характер предложения отмечались ещё представителями логического (Ф. И. Буслаев) и психологического (Ф. Ф. Фортунатов, А. А. Шахматов, Х. Г. К. фон дер Габеленц, Пауль) направлений в языкознании. Основоположником теории А. ч. п. считают А. Вейля, идеи которого были развиты В. Матезиусом (см. Пражская лингвистическая школа), предложившим и сам термин «А. ч. п.». Согласно концепции Матезиуса, тема (основа) высказывания выражает то, что является в данной ситуации известным или, по крайней мере, может быть легко понято и из чего исходит говорящий, а рема (ядро) — то, что говорящий сообщает об основе высказывания. Тема, по Матезиусу, не сообщает новой информации, но является главным образом необходимым элементом связи предложения с контекстом. Положение Матезиуса об обязательной известности темы уязвимо, ибо тема и рема имеют лишь лексическое словесное значение, а информация создаётся их динамическим сочетанием, всей пропозицией. Тема часто определяется содержанием предшествующего предложения. Но в качестве темы может выступать и не упоминавшийся ранее денотат, а ремой может оказаться упоминавшийся денотат, но употреблённый предикативно — как то, что́ утверждается о теме («Поговорим об А. Попове. Это он изобрёл радио»).

А. ч. п. исследуется с разных теоретических позиций. Концепция о семантической природе А. ч. п. (Матезиус, Я. Фирбас, Ф. Данеш и другие) отдаёт приоритет в определении темы и ремы фактору известности​/​неизвестности, что иногда приводит к неоднозначным толкованиям актуального членения конкретного предложения в контексте. Концепция о синтаксической природе А. ч. п. (К. Г. Крушельницкая) допускает отождествление А. ч. п. с синтаксическими категориями из-за выражения темы и ремы с помощью грамматических средств языка (но иногда — только контекста). Концепция о соответствии А. ч. п. структуре логического суждения (Л. В. Щерба, В. В. Виноградов, С. И. Бернштейн) получила развитие в теории о логико-грамматическом членении предложения (В. З. Панфилов) — о выражении различными синтаксическими средствами языка (не именно членами предложения) логических субъекта (темы) и предиката (ремы). К этой концепции примыкает и Матезиус, отождествляющий тему (основу) и рему (ядро) с психологическим (логическим) субъектом и предикатом. Современные лингвистические теории относят феномен А. ч. п. к речи и связывают его с теорией речевых актов.

• Крушельницкая К. Г., К вопросу о смысловом членении предложения, «Вопросы языкознания», 1956, № 5;
• Матезиус В., О так называемом актуальном членении предложения, пер. с чеш., в сб.: Пражский лингвистический кружок, М., 1967;
• его же, Основная функция порядка слов в чешском языке, там же;
• Лаптева О. А., Нерешённые вопросы теории актуального членения, «Вопросы языкознания», 1972, № 2;
• Николаева Т. М., Лингвистика текста. Современное состояние и перспектива, «Новое в зарубежной лингвистике», 1978, в. 8;
• Хэллидей М. А., Место «функциональной перспективы предложения» в системе лингвистического описания, пер. с англ., там же;
• Шевякова В. Е., Современный английский язык. Порядок слов, актуальное членение, интонация, М., 1980;
• Слюсарева Н. А., Категориальная основа тема-рематической организации предложения, «Вопросы языкознания», 1986, № 4;
• Firbas J., On defining the theme in functional sentence analysis, в сб.: Travaux linguistiques de Prague, v. 1, Prague, 1966;
• Beneš E., On two aspects of functional sentence perspective, там же, v. 3, Prague, 1968;
• Mathesius V., A functional analysis of present day English on a general linguistic basis, Prague, 1975;
• Ševjakova V., Actual division of the narrative sentence in English, в сб.: Linguistics, № 205, The Hague — P. — N. Y., 1978.

В. Е. Шевякова.