Генеративная лингвистика

Генерати́вная лингви́стика

(от ср.-лат. generativus — рождающий, порождающий) — одна из ветвей формального направления в лингвистике, возникшая под влиянием идей Н. Хомского в 50—60‑х гг. 20 в. и основывающаяся на описании языка в виде формальных моделей определённого типа. Исходным и базовым для Г. л. типом формальных моделей являются трансформационные порождающие грамматики, иногда сокращённо называемые трансформационными грамматиками или порождающими грамматиками. Эта теория возникла в США как реакция на американский дескриптивизм (см. Дескриптивная лингвистика) и метод (аппарат) синтаксического анализа предложения по непосредственным составляющим, но по своему значению вышла за пределы национальной лингвистической школы. Г. л. выдвинула несколько фундаментальных противопоставлений: чётко различаются «компетенция» — знание языка (competence) и «употребление» — использование языка в речевой деятельности (performance). Трансформационная порождающая грамматика описывает прежде всего компетенцию говорящего. Структура этой грамматики имеет три основных компонента: синтаксический, семантический и фонологический, из которых главным, центральным, является синтаксис, а семантика и фонология выполняют по отношению к синтаксису интерпретирующие функции. В трансформационную порождающую грамматику вводится два уровня синтаксического представления: глубинный (deep, так называемая глубинная структура) и поверхностный (surface, так называемая поверхностная структура); задачей синтаксического описания является исчисление всех глубинных и поверхностных структур, а также установление между ними строгого соответствия.

Синтаксис содержит базовый и трансформационный субкомпоненты. База — система элементарных правил, предположительно близких для различных языков, — исчисляет ограниченное множество глубинных структур, прототипов будущих предложений. Первое правило базы S ⇒ NP + VP разлагает исходный символ предложения S на последовательность составляющих: NP — именную группу (являющуюся группой подлежащего) и VP — глагольную группу. Каждому из разложимых далее (т. е. нетерминальных) символов соответствует некоторое правило базы, содержащее этот символ в своей левой части и указывающее в правой части, каково возможное разложение этого символа. В правой части правил возможны как нетерминальные, так и терминальные (конечные, далее неразложимые) символы. К терминальным относятся, в частности, символы частей речи: V — глагол, N — имя, Adj — прилагательное, Det — артикль. Правила базы применяются рекурсивно, пока не будет получена цепочка терминальных символов с их структурной характеристикой, представляемой в виде так называемого размеченного дерева непосредственных составляющих или в виде размеченной скобочной записи. Так, для порождения предложения «Хомский создал порождающую грамматику» правила базы построят примерно следующую структурную характеристику:

Структурная характеристика правил базы

Согласно данному разложению, подлежащная NP состоит из существительного «Хомский», VP состоит из вспомогательной части (Aux), содержащей грамматическую категорию времени, и главного глагола (MV — main verb). Главный глагол состоит из глагола (V) и именной группы прямого дополнения. Эта именная группа, в поверхностной структуре представленная как атрибутивное сочетание «порождающая грамматика», в исходной структурной характеристике содержит именную группу «грамматика» и вставленное (embedded) относительное предложение S₂, «которая (=грамматика) порождает», разложение которого аналогично разложению матричного (matrix), т. е. главного предложения S₁. Такая структура интерпретируется семантическим компонентом (все терминальные символы лексикализуются в соответствии с сочетаемостными ограничениями, хранящимися в словарных статьях лексикона порождающей грамматики).

Трансформационный субкомпонент порождает поверхностные структуры предложений из структур, полученных в результате действия базовых правил. Если глубинная структура состоит из системы вставленных друг в друга предложений, то трансформационные правила применяются циклически, начиная с наиболее глубоко вставленных предложений (таких, от которых уже не зависят никакие придаточные) и кончая главным предложением.

С формальной точки зрения благодаря трансформациям могут совершаться четыре типа операций над символами: добавление, опущение (стирание), перестановка и замена символов. Содержательно трансформации выявляют регулярные соответствия между синонимичными предложениями типа: (1а) «Хомский создал теорию порождающих грамматик» — (1б) «Хомским создана теория порождающих грамматик»; (2а) «Оказалось, что теория порождающих грамматик неверна» — (2б) «Теория порождающих грамматик оказалась неверной» и т. п., а также между конструкциями, близкими по структуре и по смыслу, например: (3) «Теория порождающих грамматик объясняет язык» — (4а) «Теория порождающих грамматик стремится объяснить язык» — (4б) «Теория порождающих грамматик не стремится объяснить язык» — (4в) «Стремится ли теория порождающих грамматик объяснить язык?» — (4г) «Стремление теории порождающих грамматик объяснить язык» — (4д) «Теория порождающих грамматик, стремящаяся объяснить язык» и т. д. Известно около двух десятков основных трансформаций (процессов), в результате действия которых получаются основные типы синтаксических конструкций различных языков. Например, отрицательная трансформация создаёт отрицательные предложения типа 4б; вопросительная трансформация создаёт предложения типа 4в; трансформация пассивизации строит предложения типа 1б из той же глубинной структуры, что и 1а; трансформация номинализации преобразует предложение, например 4а, в именную группу типа 4г; трансформация релятивизации преобразует предложение типа 4а в относительное предложение типа 4д; трансформация опущения кореферентных именных групп при вставлении предложения типа 3 в структуру, лежащую в основе предложения типа 4а, опускает в силу кореферентности подлежащее вставленного предложения; трансформация подъёма из структур, лежащих в основе предложения типа 2а, строит предложения типа 2б путём подъёма подлежащего вставленного предложения в состав матричного; трансформация рефлексивизации заменяет (в составе одного предложения) кореферентные именные группы на возвратное местоимение (например, «Мама купила себе перчатки») и др.

После трансформационного субкомпонента «работает» фонологический компонент, обеспечивающий фонетическую интерпретацию предложения. На выходе фонологического компонента предложение преобразуется в цепочку фонетических символов (сокращённо представляющих матрицу фонетических признаков).

Формально в общем виде правила трансформационной порождающей грамматики имеют вид: A ⇒ Z/X—Y, т. е. являются правилами подстановки, указывающими, что символ A преобразуется в цепочку символов Z, когда находится в окружении X слева и Y справа. Общее устройство этой грамматики можно представить в виде схемы (см.).

Схема устройства трансформационной порождающей грамматики

Г. л. получила широкое развитие как в США, так и за их пределами в 60‑х гг. 20 в. Она повысила требование к эксплицитности лингвистического описания, задаваемого в форме исчисления; привлекла внимание к ненаблюдаемым объектам синтаксиса, существование которых определяется косвенно; способствовала выработке аппарата описания синтаксиса, сравнимого по детальности с аппаратом описания морфологии; ввела в лингвистику технику формализации описания, облегчающую, в частности, автоматизацию языковых процессов с помощью ЭВМ. Однако сразу после выхода «Аспектов теории синтаксиса» Хомского (1965), отражавших этап так называемой стандартной теории (Standard Theory), уже в рамках самой Г. л. возникли оппозиционные течения, например порождающая семантика, падежная грамматика. В 70‑е гг. влияние идей Г. л. значительно ослабляется, вскрываются многие её слабые стороны, например априорность в выделении исходных синтаксических единиц и правил базового компонента; неориентированность на моделирование речевой деятельности и, в частности, недооценка роли семантического компонента и прагматических факторов (см. Семантика, Прагматика); слабая применимость к описанию разноструктурных языков. В 80‑е гг. идеи Г. л. продолжают развиваться Хомским и его учениками (так называемая «Расширенная стандартная теория», «Пересмотренная расширенная стандартная теория» и др.). Эти теории также не преодолели недостатков Г. л. Однако терминологический аппарат трансформационной порождающей грамматики вошёл в лингвистический обиход и используется многими языковедами, работающими вне рамок Г. л. (например, глубинная структура, поверхностная структура, трансформации и некоторые другие).

• Хомский Н., Синтаксические структуры, пер. с англ., в кн.: Новое в лингвистике, в. 2, М., 1962;
• его же, Аспекты теории синтаксиса, пер. с англ., М., 1972;
• Падучева Е. В., О семантике синтаксиса. (Материалы к трансформационной грамматике русского языка), М., [1974];
• Проблемы порождающей грамматики и семантики. Реферативный сборник, М., 1976;
• Демьянков В. З., Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Порождающая грамматика, в кн.: Тетради новых терминов, в. 23, М., 1979;
• Трансформационно-генеративная грамматика в свете современной научной критики, М., 1980;
• Chomsky N., Halle M., The sound pattern of English, N. Y. — Evanston — L., 1968;
• Katz J. J., Fodor J. A., The structure of a semantic theory, «Language», 1963, v. 39;
• Bach E., Syntactic theory, N. Y. — [a. o.], 1974;
• Chomsky N., Some concepts and consequences of the theory of government and binding, Camb. (Mass.) — L., 1982.

А. Е. Кибрик.